— Не ты? — Киборг резко повернулся к нему. — Может, это не твои солдаты брали штурмом замок? Может, это не твой сын пытался убить ее? Ты предатель, твои предки приносили ее предкам клятву верности, а сейчас…
— А… проще можешь? — неожиданно для себя жалобно спросила девушка. — Мы вроде бы говорим на одном языке, но иногда я перестаю понимать смысл твоих слов.
Вернулся он буквально через минуту, неся в руке слегка помятое, но чистое платье и ворох нижнего белья, принадлежащие, очевидно, одной из кухаркиных дочерей. Обе они были чуть крупнее Карины, но совсем ненамного. Подойдя, киборг положил добычу на стол.
В свете плохого самочувствия появилась твердая решимость быстро провести разговор с киборгом. Все равно ведь от этого никуда не денешься, рано или поздно точки над «ё» расставить придется, так почему же не сейчас, пока настроение подходящее? И тут — накладка. Проклятый гомункулус исчез, как сквозь землю провалился. С утра видели, бродил как неприкаянный вместо того, чтобы спать, а тут вдруг раз — и исчез. Вольфган, к вину относящийся настороженно и вставший раньше всех, его тоже видел, даже завтракал с ним вместе, но куда Артур пошел, закончив трапезу, не знал и он. Словом, бардак полнейший.
— Не знаю, сможешь ли ты устоять против архимага. Вот, возьми, пригодится. — Вольфган стянул через голову тонкий черный шнурок с амулетом. — Его мне мама дала, когда я уходил из дому. Она была сильной колдуньей. Этот амулет отведет один-два удара, может, и три, но это уж как повезет. Против архимага не защитит, конечно, но все же удар ослабит.