Настроение было прекрасным, каким-то по-детски беззаботным, и первое, что захотелось сделать, швырнуть подушкой в забравшегося на подоконник оборотня. Только не поймет же.
Конечно же легендарным личностям позволительно исчезать без предупреждения, но я не могла не проститься с друзьями. Скромный ужин с Даном, Рисой, Миларой и возвратившейся в Марони Алатти. Небольшой внеплановый семинар по травам в школе магии. Последний визит к герцогу Катара. Короткий разговор через зеркало с мастером Салзаром. Сэла по возвращении с Саатара ждали визит к нотариусу, скромный подарок в виде нашего городского особняка и головная боль в виде болотного баронства, управление которым Иоллар официально перепоручил другу. А единственное, что мы сами могли сделать для Буревестника, – это избавить его от необходимости видеть глаза матери в тот момент, когда она узнает, что Ная больше нет.
– А еще… – начала Вель, но Буревестник не дал ей договорить.
Книга оказалась старинным сборником заклинаний. Были там и простые формулы, были и такие, о которых Сэл сам никогда не слышал. Написана она была на каэрро, и это радовало. В отличие от прозрачного зеленого камешка на длинной серебряной цепочке, которого Вель то и дело невзначай касалась рукой.
– К хорам такую память, – пробормотал тот и громко добавил: – Спасибо, не стоит. Мне для дела рубашки не жаль.
«Сила мира» – тот самый потрепанный фолиант, с которого все начиналось. Брунис не забрал его, Истман увидел книгу, когда Ольгери с внуком, таким же худым и темноволосым мальчишкой лет десяти, вернулись, таща широкие еловые лапы. Травница решила сделать еще отвар в дорогу и разложила костерок под маленьким походным котлом. Чтобы сырой хворост скорее разгорелся, она вырывала из книги страницы и, сминая, подбрасывала в огонь. Истман промычал что-то, протестующее поднял руку… И опустил, закрыв наполнившиеся слезами глаза. Гори оно все синим пламенем!