– Ты не достоин быть вождем, Умвар. Но твой род ведет начало от зарождения этого мира, и в нем много славных воинов. Пусть тот из твоих сыновей, которого признают старейшие, займет твое место.
Правда, в книгах писали, что лучше всего подходит человеческая кровь… Но людей в округе тоже не было. Кроме него.
И она построила для нее этот замок. А потом сплела заклинание застывшего времени. И еще одно, то, которое удержало бы ее дочь на Таре и однажды привело сюда.
– Нет, – покачал головой друг. – Только письма забрал. Они сегодня тут, завтра там… Как мы когда-то. Помнишь?
Я проговорила это скороговоркой, видя, что еще немного, и в снятии раздражения будет нуждаться мой муж. Мелочь – городской парень, за полтора года жизни в лесах так к ним и не привыкший, а Сумрак уже злится. То ли еще будет.
Утро для уснувшего у костра Сэла началось с голосов, один из которых он теперь мечтал никогда уже не слышать. Мэт что-то горячо доказывал Авелии… Рейнали. Теперь это имя шло ей больше: волосы собраны, голубое атласное платье, на открытой шее вместо потерянного медальона – нитка жемчуга. Принцесса. Вряд ли предусмотрительность лорда Лестеллана заходила так далеко, чтобы озаботиться новой одеждой для внучки, но с даром управления пространством, наверное, ничего не стоит подогнать по фигуре один из нарядов королевы. Сэллер думал об этом и прочей подобной ерунде и не сразу понял, что уже минуту не отводит от девушки взгляда. Хорошо, что она не заметила.