Он посторонился, выпуская из кабинки еще одного внезапного гостя: этому с виду было лет тридцать, высокий, мрачноватый, небритый, совершенно не похожий ни на студента, ни на препода.
– Этот не последний. Полдесятка на территории. Массовый прорыв, видимо, под грозу.
– У вас ведь было имя, пока вы не стали хранителем.
На месте мамы был обтянутый черной кожей скелет.
Он отошел к письменному столу, отпер ящик, вынул шкатулку. Вернулся ко мне, открыл шкатулку торжественно, как жених, впервые демонстрирующий невесте обручальное кольцо. На черном бархате внутри лежал мой амулет в виде глаза.
– Я тебя очень люблю, ты об этом знаешь? Вот так. Обнимаю.