Мне восемь лет. Я в ледяной воде, меня тащит на черное дно, воздуха не хватает, перед глазами мечутся цветные искры, а дна все нет, в этой речке нет дна, я тону, умираю, проваливаюсь в бездну, в преисподнюю. Все дальше свет, все меньше надежда, ее не было и нет, я тону, я проваливаюсь, я…
Сэм помолчал. Потянулся рукой к переносице.
– У всех «особый»… Кстати, где твой амулет?
– Да, – нехотя сказал Инструктор. – Такой случай был… Пришлось выкинуть за портал.
С тех самых пор у меня на шее всегда был этот кулон. Я не особенно его показывала кому-то, просто носила под одеждой. Иногда снимала – когда на пляж шла, например, или в бассейн, чтобы не потерять. Но когда я его снимала – всегда становилось неудобно, неловко и казалось, что кто-то на меня смотрит. Наверное, так себя чувствует мышь, когда сверху кружит сова. Или, например, во «Властелине Колец» сцена с Фродо по ощущению один в один: ты беззащитный, тебя высматривают, сейчас накроет. Поэтому со временем я перестала его снимать вообще.
Дальше все пошло не так. Способность Лизы руками валить столбы и взглядом гнуть железо исчезла так же необъяснимо, как когда-то появилась, и Лиза оказалась в положении танкиста, который вдруг обнаружил себя под огнем артиллерии без танка и даже без штанов. Впрочем, Лизу это не остановило: она была человеком тренированным и бесстрашным, и несколько минут ей удавалось сдерживать четверых нападающих.