– Значит, надо звать погрузку. У нас разделение труда: ты видишь Теней, Пипл чует, Лиза пакует, я – доставляю…
– А ты хорошо держишься. Прямо стойкий оловянный солдатик.
Выражение его лица не менялось. Он слушал меня и не слышал. Чужой, далекий, отстраненный… страдающий. Он, конечно, не был никакой куклой. Он был Сэм… мой Сэм. Мой друг и мой любимый.
Я составила ему короткое письмо и целый час выверяла каждую запятую. Не навязчиво ли? Не оскорбительно ли? Не грубо? Не подобострастно? Наконец, когда все было готово и я поместила текст в окошко, чтобы отправить Сэму в личку, – мне вдруг пришла страшная мысль, что он может просто меня проигнорировать. Это будет унижение, которое надолго сделает меня инвалидом…
– Покурить дайте, – вдруг хрипло сказала девица.
Меня вынесло в коридор, будто ветром. Стуча зубами, я прижалась лбом к холодной стене. «Иди домой – там беда», – сказал Инструктор. Что он имел в виду? Расстроенное свидание? Или что-то другое?!