Потому что когда она — на сей раз Гульшат, а не забота, — сняла с крючка пуховик и направилась к выходу из ресторанного зала, Костик слился. Сперва-то он устремился за Гульшат и даже заметался, соображая, что изысканней: одеться самому, а потом одеть даму, или наоборот. Гульшат, гордо усмехнувшись, пуховик не отдала. И не прогадала. К двери она вышла одна. Оделась, не оглядываясь, чуть помедлила и все-таки воровато оглянулась — чтобы увидеть, как серая спина Костика скрывается за багровой гардиной, отделяющей туалет и какие-то служебные помещения. И не одна спина-то исчезает, а в компании драной шубки якобы из песца, при жизни отличавшегося блохастостью и привязанностью к теплотрассам.