— Вы прелесть! — расхохотался хозяин. — Все, молчу. Серг, вы не проголодались? Берите эту оленину, она просто тает во рту. Мне достался повар Андре, мясо он готовит бесподобно.
От нечего делать она начала больше времени уделять Алексу. Рассказывала ему сказки, баллады. Даже об их путешествии рассказала в доходчивых для него выражениях. Достала дейру матери и начала вспоминать слышанные раньше мелодии. Поначалу получалось не очень, но через несколько дней руки сами вспомнили нехитрые навыки игры, и по вечерам она играла и пела для себя, и для сына. В такие минуты Алекс замирал, прижавшись к приемной матери, и сидел, не шелохнувшись, пока не отзвучат последние аккорды.
Во время обеда из-за наличия посторонних о делах не говорили, а наевшись, опять собрались в комнате отца.
При известии, что его навестил сам герцог, Сторн так разволновался, что Сергею пришлось его отвлечь от своей персоны, сразу перейдя к делу.
— Не надо, граф! — лицо Сергея исказилось, но он все-таки сдержался и не зарыдал. — Мне и так нелегко, а тут еще вы со своими воспоминаниями. Не верю я ни в жизнь после смерти, ни во вторичное рождение. Я и в богов не верю, ни в ваших, ни в своего. Даже если где-то что-то и есть, то ему на вас или меня глубоко наплевать, иначе не случалось бы подобных смертей. Скажите, в чем виновата ваша дочь? За что ее наказали? Вы для такой судьбы вкладывали в нее свою душу?
— Пойми, дочь, — говорил барон. — На дороге пыль, а в лугах цветы и свежесть, но вы обе медленно ехать не умеете, а вечно несетесь стремглав. На дороге это не страшно, а вот в поле или на лугу может привести к неприятностям. Достаточно твоей Бри попасть копытом в нору, скажем, суслика, как вы обе кубарем покатитесь по земле. При этом кобыла, скорее всего, сломает себе ногу, ну а ты — шею. И кому такое нужно?