— После вчерашних боёв у вас должны быть пленные. — Если только их всех не перебили. Глядя в глаза Чёрному Доу, такой исход казался вполне вероятным.
— В дивизии ещё остались болваны, что играют с тобою в карты?
— Может быть, — Агрик закрыл глаза и откинул голову. — Но дождь не идёт.
— Пощада идёт нахуй, — прорычал Доу, вынимая из ножен меч, так быстро, что пронёсся свист. Утроба сглотнул, ему пришлось пересиливать себя не отступить назад. — Я давал мальчишке всё на свете, а он выставил меня хером с полтиной. Сам знаешь, мне придётся его убить. — Доу начал натирать ветошью тусклый, серый клинок, на его скуле зашевелились мышцы. — И придётся убить его по-плохому. Придётся убить его так, чтобы сто лет никому не подумалось выставлять меня хером. Придётся преподать урок. Именно так всё устроено. — Он поднял взгляд, и оказалось — Утроба не в силах посмотреть ему в глаза. Оказалось, он смотрит вниз, на грязный пол — не промолвив ни слова. — Значит, тебя не будет рядом, чтобы держать за меня щит?
— Айе, — произнёс Кальдер. И это был весь кураж, на какой он способен.
— Вперёд! — пропел горн и вперёд двинулась дивизия Челенгорма, и вперёд двинулся сам Челенгорм, и полковник Горст, и костяк генеральского штаба, хлопая вымпелами. Поэтому, с некоторой неохотой, Реттер стукнул пятками своего пони, прищёлкнул языком и двинулся вперёд сам. Копыта захрустели по берегу, а потом плеснули в ленивой воде.