Надпись была выполнена на широкой белой доске красивым каллиграфическим почерком и обрамлена рисованной рамкой с хитрыми завитушками.
– Так ведь это… Да я… – Неожиданно бог войны побагровел и заорал: – Да я ее!
«Ну как?» – спрашивали ее глаза, подведенные по контуру черным.
– И сколько это все стоит? – полюбопытствовал я.
Девчонки, полные жажды мести, ринулись по коридору.
– Да вы что! – потрясенно сказал я, стараясь не выплеснуть наружу своего ликования.