Контур я провела мечом прямо по вытоптанной траве. Несколько раз проверила, не прерывается ли где кособокий круг. Внутрь вписала такой же кривой четырехугольник. В конце концов, главное в этом деле – символика, а не геометрическая точность, и если я рисую квадрат, то это и будет квадрат, пусть он и смахивает больше на трапецию. Намного важнее, чтобы мне удалось наложить правильное, а точнее – неправильное плетение: вывернуть линию Омсты не от себя, ограждаясь от мира мертвых, а к себе, временно причислив себя к сонму ушедших и отгораживаясь от живых. Но прежде чем сделать это, я укрепила защиту вокруг малыша. Прогулка в небытие никоим образом не должна отразиться на Дэви, сыночек и так пострадал сегодня, ощутив предназначенную его самоуверенной мамаше боль. А теперь за дело…
– Убирайся из моего дома, – глухо выговорил мужчина, глядя ей за спину.
Браслеты врезались в запястья под весом тела, руки, казалось, вот-вот оторвутся, а со щеки на рубашку текла кровь…
– Эти? Возможно, ни при чем. Но есть еще одна примета: перед войной появляется особенно много одаренных. Таких, как эти мальчики. И чем талантливее они, тем ярче сгорают в пламени битв…
– Есть два варианта, – сказал полуэльфу Дан. – Либо мы благословляем этого шута на подвиги и возвращаемся без него, либо нужно пять гиаров крепкой веревки.