– Очень странный. Папа ему говорит: это мой сын. А он сразу: а хвост у него есть?
Было бы неплохо. Но за пару веков он уже привык. Наладились отношения с семьей: виделись редко, но встречали его всегда с искренней радостью. В храме Пилаг принимали как опытного независимого консультанта. В колонии на Юули… Туда он старался заглядывать пореже. Но когда хотелось почувствовать себя богом… В самом деле, смешно. Ну пусть не богом, но национальным героем его там считали. Даже внесли имя в учебники по истории расы. А приятнее всего было осознавать, что у него теперь есть настоящие, проверенные жизнью друзья…
– Да безо всяких оснований! Невиновный не станет препятствовать следствию. А виновный…
Безобразие кончаться не хотело. Пришлось выпить два ковша воды, чтобы выворачивающемуся наизнанку организму было что выворачивать. А затем я кое-как вползла в дом и добралась до своей спальни.
Но с обедом не повезло: обмен любезностями затянулся до вечера. Зато ужин с лихвой это компенсировал. Марко сбился, пытаясь сосчитать перемены блюд. Супы, рыба, дичь, не менее двадцати наименований свежих и тушеных овощных смесей под различными соусами, грибы самые разные (каждое блюдо Медведь проверял амулетом). Когда подали десерт, сил на него уже не оставалось, но не попробовать прозрачное, соблазнительно подрагивающее на блюдце желе, украшенное сбитым в снежную шапку кремом, было бы преступлением.
– Да? – Подруга недоверчиво оглядела меня.