Если горе и отразилось на этом человеке, то не внешне. Внешне он был все тем же – гордым, властным, несгибаемым. И первое, что сделал после смерти сына, – позаботился о судьбе герцогства. Марони навсегда останется доменом семьи Катара.
Но безделье вскоре наскучило, и маг тоже решил прогуляться.
Отвлекшись на обессилевшего друга, я чуть было не пропустила ответный удар и только в последний момент выставила отражатель. От мгновенной отдачи закружилась голова, и, чтобы не потерять равновесие, я оперлась о стену, отвернувшись от окна, к которому тут же бросился Эн-Ферро.
– Да, но не только. В голове теперь такая каша.
Ромар, в отличие от окружавших его людей, был привычно невозмутим. Остальные же переполошились, направив в нашу сторону кто спешно извлеченный из ножен меч, кто – арбалет. Арбалеты порадовали особенно: некоторые их владельцы забыли, что оружие обычно заряжают.
– Запомни на будущее – не оставлять свидетелей, – жестко усмехнулся Сумрак. – А по настоящему мысли имеются?