С тех пор как я вернулась, ей все не нравится. Кажется, она обиделась, что я уехала без предупреждения.
Последнюю фразу бросила в отместку за свой испуг и ту истерику, что она устроила, испортив пикник на побережье. Хотела посмотреть на ее реакцию.
Так, пошатываясь, она и дошла до потухшего рисунка, разрезала обсидиановым ножом сплошные линии узора и подняла на руки надрывающегося криком младенца.
…Тьма. Непроглядная тьма и холод. И пустота. Словно в башке у колдуна сквозит вместо мыслей холодный ветер. Но мне и не нужно знать твоих мыслей, тварь. Нет, у меня совсем другие цели. Ил ведь ранил тебя. Твоя кровь пролилась в тот день, и я чувствую ее теперь. Твоя кровь – твоя тень, она сама отыщет тебя. А мне нужно лишь связать две тонкие ниточки воедино, и ни один щит тебя не закроет…
Странно, а куда подевался «магистр»? Или хотя бы «тэр»?
– Не смотри на меня так. Я не могу быть отцом всех детей в Сопределье.