– Волнуешься за меня? Не стоит. Война еще под вопросом. А в мае меня здесь уже не будет.
Нет, мы не помчались тут же в спальню, а долго целовались в полутемной прихожей, с легкой грустью осознавая, что теперь уже дверь не распахнется и на пороге не объявится мой строгий братишка…
Я взмахнула обсидиановым ножом, и девочка упала на спину, стукнувшись головой о столешницу.
– Ясно, – помрачнел Лайс. – Все решила, просчитала, отговаривать бесполезно?
– Зайдите! – Воздух помнил слова коменданта и позволил мне воссоздать его голос.
Единственное большое зеркало было в комнате Галлы. Мариза всегда входила сюда с опаской, но сегодня не могла удержаться. Поставила на столик канделябр с семью зажженными свечами и всмотрелась в свое отражение.