Внезапно зазвонил телефон, по которому я столько раз говорил с отцом — всегда аккуратно записывая время и продолжительность беседы в табличку совести. В ветреной ночной тишине звонок прозвучал как крик. Я подскочил к нему и снял трубку до того, как звонок прозвенел во второй раз.
Чуть позже, уже в своих шмотках, я встретился с Хэлли и ее родителями в джойлендском центре обслуживания клиентов. Вблизи я заметил, что мать девочки беременна вторым ребенком — впереди ее ждали еще три или четыре месяца дружбы с мороженым и солеными огурцами. Она обняла меня и вновь чуть всплакнула.
— Значит, отстают твои. А почему ты не ездишь на работу на машине, как все? Добрался бы за пять минут.
Когда его загрузили в машину «Скорой» и увезли в скромную больницу Хэвенс-Бэй, я отправился к ближайшему умывальнику и принялся полоскать рот. Прошло много времени, прежде чем я смог избавиться от привкуса этого поганого халапеньо, и с тех пор я к нему не притрагиваюсь.
Он повесил трубку. Я уставился на фотографии. Потом открыл выдвижной ящик стола для «Скраббл», вытащил оттуда блокнот и нащупал один из карандашей, которыми Тина Акерли всегда записывала счет. Я написал: «Миссис Шоплоу, если вы читаете это, значит, со мной что-то случилось. Я знаю, кто убил Линду Грей и остальных».
— Как здорово снова тебя видеть! — сказала Эрин. — Боже, какой загар!