Ниаминаи во время всей этой церемонии держалась скованно, ограничившись только реверансом и положенными по этикету фразами, и только в комнате бросилась мне на шею.
Когда группа, наконец, завершила последний круг (сколько их было: три, четыре?) Марго с трудом стояла на ногах. Сердце судорожно колотилось где–то в горле, кровь стучала в ушах, а в боку немилосердно кололо.
— Привет, как самочувствие? — сажусь так, чтобы лежащей на животе девушке было меня видно.
— Я слышал об этом подвиге, — кивнул тай–Дорум, — но до сих пор не понимаю, как вам удалось договориться.
— Эл, ну вот о чем ты думаешь, а? Совсем расслабился? — недовольно хмурюсь, — пока я атаковал девчонку, ты должен был бить саблей, а не цепляться за свой лук.
— Дьявол! Ничего не видно! — выругался темный. Он постоянно поминал каких–то странных богов своей родины.