— Ефимки… — то есть Ефимково твоё. Я же говорил, что скоро дойдём.
— Какая стрельба? Я вчера утром уезжал, всё было тихо. Может, охотники?
— Это дело непростое… — задумчиво протянул Платон. — Нонеча самая распутица — ни в санях, ни на телеге. Опять же, лошадь некормная, свезёт ли?
Фектя кинулась было в слёзы, а толку?.. Никита в отца уродился, такой же упрямый. Ежели что решил, то на своём настоит.
Так последний раз на долгом веку бабка Зина была раскулачена.
— Ты, кажется, не расслышал. Я сказал: иди отсюда!