— Товарищ майор, Гнатюк беспокоит из тридцать шестого… Ваш фигурант у нас в отделении. Никак нет, не задерживали, сам явился. Он притон устроил в своей квартире для лиц кавказской национальности, а теперь сам же жаловаться вздумал. Что?.. Не понял… Не организовывал притона? Пострадавший?.. Так точно! Виноват, примем меры. Так точно, понял. Есть!
— Пусть по-твоему будет, — соглашалась Фектя. — Чудотворная икона Казанской божьей матери.
— То есть шастали туда-сюда частенько. Время там идёт как и у нас?
— Нет у меня ружья, и стрелять я не умею!
— За грибами ходил, — признался он, — и на болото за ягодами. Орловы мшаники мелиораторы испоганили: высушить — не высушили, и расти теперь ничего не растёт. Ни клюквы, ни брусники… А знаете, какая там морошка была сто лет назад? У крестьян жатва, озимые убирают, так за морошкой никто не ходил, один я на весь мох.
«Уложения о наказаниях» не читал и сам Горислав Борисович, не был уверен даже, существует ли таковой документ в натуре, но название придумалось очень кстати. Миколка задумался и убрёл изобретать другой способ моментального обогащения.