Горислав Борисович усмехнулся потаённо, что немедленно было замечено наблюдательным майором.
— Нет уж, пусть будет Димитрий, — постановила свекровь. — Харлампиев нам только не хватает.
— Ладно, уже всё. След нашли. Вон они куда поехали. А что наши хвостатые предки мерзенькими были — не страшно. Главное, в собственной душе трупоеду воли не давать. По капле выдавливать из себя трупоеда… — это кто сказал?
— Посматривай!.. — донеслась из тумана перекличка возниц. Белая мгла сгустилась настолько, что даже край телеги был различим смутно, а круп лошади виднелся размытым пятном. Светло, а не видно ни зги, в самом прямом значении этого слова. Побрякивает колокольчик над лошадиной холкой, а сгиб дуги, где он подвешен, не разглядеть при всём желании. И дороги не видать, и окрестностей; едет обоз наугад, не знаю куда.
«Обычай у них, что ли, такой — не здороваться? — с раздражением подумал Никола. — Ведь из-за меня собрались, я тут, можно сказать, главный, а они носы воротят. Вот сейчас заберу икону и уйду — тогда забегают!»
— Это да… А ноне всё заросло, потеряешься — с собаками не найдут. Брединник так ли густо разросся — не протиснуться. А хорошего леса не осталось, всё повырубили, гриба сорвать негде.