Никита напился вонючей, с сульфатным привкусом воды, поискал, во что можно было бы набрать спасительной влаги, но ничего не нашёл. Это в двадцать первом веке во всяком неподходящем месте валяются пластиковые бутылки из-под колы. В девятнадцатом веке любую посудинку берегли, одноразовой тогда не было.
— А я тебе вместо селянки солянку принёс.
— Есть такой обычай, чтобы невеста в праздничном платье пол мыла. Только вроде бы не у русских, а у чувашей.
Игроки в нарды прервали партию, сложили шашки и кубики в доску, негромко переговорили с Тимурчиком на незнакомом Гориславу Борисовичу языке и ушли.
— Сколько ни есть, всё деньги. Свои, не краденые.
— Во! — подтвердил Платон. — А сам говорил, что у вас миру власти не дадено. Нет уж, мужик от мира — никуда.