— Микита! — крикнул он. — Живой ногой дуй к Храбровым, скажи тётке Нине, что мамка рожает. А ты, Шурёна, за тёткой Анной беги, а потом тоже к Храбровым. Да там и оставайтесь, пока не позовут. Нечего тут глазеть!
— Старший следователь районной прокуратуры Гурдинина, — в руках дамы мелькнула красная книжица. — В отношении вас возбуждено уголовное дело по статьям сто пятнадцать и сто шестнадцать УК Российской Федерации — злостное хулиганство.
Николка подошёл на трясущихся ногах. Возле машины ничком лежал ещё один убитый. Никита рывком перевернул его.
Позвали милиционера, который составлял акт о поджоге колхозных сараев. Это если личное подворье сгорело, уголовное дело заводят, только когда пострадавший заявление написал, общественную собственность так просто поджигать не дозволяется.
— Меня не пронесёт. У меня желудок лужёный, я ем всё, что не приколочено. А что приколочено, сперва отрываю, а потом ем с гвоздями вместе.
Теперь на кучу трухлявых стеблей были накинуты одеяла, и на них сидели несколько человек, в упор разглядывавших Никиту.