— Паля, опомнись! Этот странник тебе голову задурил, глаза отвёл, а тебе и поблазнилось, будто ты кущи райские видишь. А сам он, небось, на нашу избушку глаз положил.
— Дайте двоих патрульных для поднятия авторитета. А то вдруг этот Тимурчик тупой или обкурившийся до предела — что же мне его, калечить? А так — отправлю его к вам, и дело с концом.
— Дура ты! — беззлобно внушал Платон. — Было бы ноне как в прежние годы, я бы Шурку давно замуж выдал. Ведь ей двадцатый год идёт. Засидится в девках — что тогда? Я на свадьбе гулять хочу. Вина пить нельзя, так я и тверёзый спляшу. Мне внуков охота потискать, чтобы целую охапку!
— Значит, так, — сказал он, не дожидаясь расспросов, — двоих из тех, что были в машине, мы определили. Один у нас в федеральном розыске за особо тяжкие преступления. Попросту — убийца… А вот второй, тот, что в возрасте, — штучка поинтереснее… Перекупщик краденого антиквариата. Кличка у него — Нумизмат. Догадываетесь, откуда след тянется?
Милиционер промолчал, хотя по виду его можно было заключить, что в последнем майорском утверждении он сомневается.
«Обманывает… — с неожиданной прозорливостью подумал Горислав Борисович. — Разыгрывает спектакль с телефонными звонками, а на самом деле в Ефимках всё в порядке».