— Кормов где на две коровы взять? Мерина и то прокормить не можем, всю солому с крыши стравили.
— Работа у вас такая — всё знать, — с готовностью осклабился дежурный.
После того как значительная часть чаудоров переселилась на ту сторону моря в Ногайские степи, под Красноводском высвободились пастбища и водопои, и теперь племя гокленов выспрашивало разрешение откочевать в русские владения. Заблудившийся в степи урус пришёлся очень кстати, чтобы доказать свою лояльность белому царю.
— Уговорим! — пообещал майор. — У нас с Гориславом Борисовичем давно уже полное взаимопонимание.
— Оставь, Архипыч, — сказал Платон. — Доберусь до города и в четверг, не переломлюсь. С утра до Блинова, а там автобус каждый день ходит. К сроку и поспею, не извольте беспокоиться.
В детстве, оказываясь в ситуациях, представлявшихся безвыходными, Горислав Борисович запирался в туалете и тихонько плакал над немилостивой судьбой. А ведь здоровым парнем был, лет двенадцати, таким слёзы точить — хуже позора нет. Тем не менее слёзы текли с лёгкостью, принося успокоение. Да и потом Горислав Борисович не прочь был всплакнуть над телевизионной мелодрамой. О таких в народе полупрезрительно говорят: «Глаза на мокром месте».