Впрочем, Олег помылся быстро, даже угли догореть не успели. Переоделся в чистое, вышел во двор, выпил поднесенный ковш сладкого сыта и был приглашен к столу. Дети пытались сделать его как можно богаче, мисок было аж семь. Однако выбор все равно получился небогатый: мелко порезанная капуста, капуста с морковью, морковь с луком… Ну и так далее. Особняком стояли в большой миске грибы и четыре порезанных надвое яйца на небольшой плошке.
– Вот тебе и колдовство, – коснулась пальцем уголков своих губ Роксалана. – Травники, рохли, кикиморы… Самые простые способы – самые эффективные.
– Да вот, пришлось провентилировать вопрос более обстоятельно, – сказала Роксалана, поворачивая машину. – Позвонила людям, что давали рекомендации дебилам, обложила матюгами, пообещала неприятности. Их вроде как проняло. В итоге всплыли еще три адреса. Но все они в глухомани, у черта на рогах. Если и с этими не выгорит, придется ковырять амулет отверткой, ничего больше я придумать не могу.
Посадник повернулся за поддержкой к боярину Стрекалу. Тот пожал плечами и кивнул.
«Всю жизнь от них шарахался, а тут, поди ж ты, самому в объятия лезть нужно. А это ведь дело такое… Только зазевайся – и ку-ку, навечно в тине останешься… Интересно, как там Любовод поживает? Купец новгородский, русалий сын… Вот бы чья помощь сейчас пригодилась! Жалко, неведомо, где он ныне и чем занимается…»
– Не тратьте время. Это где-то году в восемнадцатом-двадцатом случилось. Вряд ли сейчас остался хоть кто-то, кто помнит, что и где происходило в те времена. Так поищу. Раз привязались именно к этому дому – значит, и лежат где-то поблизости. Похожу тут денек-другой кругами, вы не против?