Женщины пересекли низину и стали подниматься на холм, где белел домик миссис Питипэт. Здесь уклон был не такой крутой. Тропа свернула, огибая участок викария.
Миссис Норидж, казалось, была удивлена ее вопросом.
Кухарка облегченно выдохнула и поднесла кружку ко рту, но на плечо ей легла тяжелая рука.
– Они тоже очень важны, – заверила гувернантка. – Опытная стряпуха может испортить еду, только если она чем-то расстроена. А ваша кухарка пересолила ее дважды! Она не призналась миссис Кендел, что ее так огорчило, из чего следует, что бедная женщина считала причину довольно постыдной. Хотя в том, чтобы потерять память, нет ничего стыдного.
Миссис Норидж вспомнила свое первое впечатление от хозяйки Эштонвилла. Нет, тогда она вовсе не выглядела сумасшедшей. Высокомерной и не слишком умной – пожалуй. Но не более помешанной, чем ее муж.
– Как вы сказали, тетушка? – переспросил он, меняясь в лице. – Сыщики?