— Стало быть, у твоего Отелло имеется четверо друзей-головорезов с ручными плазмометами?
По степени безумства я мог бы поспорить с Мюнхгаузеном на пушечном ядре. В мире, где температура — страшнейшее из зол, я летел на реактивной тяге. Дюзы выбрасывали струю плазмы в семь тысяч градусов Цельсия. Шлейф раскаленного газа тянулся за яхтой на сотни метров. Окружающий воздух мгновенно остывал и закручивался воронкой циклона. От самой кормы, рассекая небо, за яхтой следовал смерч.
— Не для тебя. Сказал же — возьмем женщину.
— Ни за что, господин уважаемый, отпустите.
— Ясен перец, что не инфекция, но вдруг и она тоже. Не повредит.
Я нашел взглядом нейтрализатор. Он лежал от меня метрах в трех, то есть — все равно, что в другом здании. Бандит присел возле Леры с мотком скотча и замер.