Дракон, нахохлившись, сидел на зеркальной полочке, прижимал к пузу розовое хрустальное сердце и смотрел обиженно и даже немного осуждающе. Макс смутился, Дракон никогда до этого дня не позволял себе таких взглядов. Может, оттого, что раньше он считал Макса своим хозяином, соблюдал субординацию…
Лиза послушалась сразу, Лору пришлось укладывать силой.
Лизе вдруг захотелось зажать уши руками, чтобы не слышать этот голос, ставший вдруг хриплым-хриплым, упавший до шепота.
— Ладно, иди свари нам кофе, а я пока совершу заплыв. — Макс потянулся до хруста в суставах, улыбнулся благодушно.
— Это кто вообще? — шепотом спросил Василий.
Проклятая афазия! Она бы уже давно все объяснила, попросила прощения, рассказала бы, что не хотела его обидеть, что ей просто очень неловко принимать от него такие дорогие подарки, — вот что было бы, если бы она могла говорить. А так остается невнятное «простите, я была не права», скупые строчки, не передающие ни ее волнения, ни ее раскаяния.