— Можешь не спешить, — милостиво разрешил Легостаев. — До вечера я есть точно не захочу, а там разберемся. Меня сейчас другой вопрос волнует.
Бордель! Ну конечно, это все объясняет. И про Эвелин, которой, оказывается, не существует в природе, и про уединенный особняк «на две семьи», и про Алексея, который, скорее всего, и не Алексей вовсе…
Ленка от внезапной любви сильно страдала и маялась. Даже похудела на пять килограммов. Но на мини-юбки не переходила, с предметом своей страсти держалась подчеркнуто официально.
— Да ну? — Сестра отвлеклась от изучения неба и принялась исследовать его лицо. — А домработница автоматически перестает быть женщиной? — спросила она язвительно.
— Несите веник и совок, — командовал он тем же тоном, каким раздавал распоряжения на педсоветах — начальник, понимаешь ли…
А готовила девушка вкусно. Макс слопал все, разве что тарелку не вылизал. Похвалил свою гостью за домовитость, посетовал, что сам так не умеет. В ответ она улыбнулась ему вежливо, но без души. И ела без аппетита, просто ела, и все. Слушала его похвалы вполуха, думала о чем-то своем.