— Сэр Дональд, — сказал я, — вам я всегда рад, как радуемся всегда чему-то новому в нашей вообще-то привычной и серой обыденности. Хотя это вредит дипломатической сдержанности и протоколу, но, как говорит ваша принцесса, мы ж дикари, а дикарям, как вы понимаете, все можно.
— Все делается ради женщин, — согласился я. — Никакой приплод овец, даже коров… не перевесит. Наверное, не перевесит. Скажи, здесь кто-нибудь знает хотя бы приблизительно дорогу к Храму Истины?
Впереди на плоской горе со срезанной вершиной, что уже и не гора, а просто пьедестал, гордо высится замок, настолько величественный и украшенный дополнительными пристройками, что видно, как превращается с каждым следующим поколением жильцов в подобие дворца.
Щека прижимается к холодному каменному полу, руки связаны за спиной… нет, не связаны, а скованны, чувствую тяжелое железо стальных браслетов, а еще там холодные и скользкие звенья цепи.
Фриц то ли заслушался, то ли надоело идти, щупая стену, пошел было красиво и уверенно. Мы не успели прикрикнуть, как прямо из стены вылетело копье, ударило с такой силой, что пришпилило его к стене, как гусеницу.
— Вообще-то я не смертный, — рыкнул он гулко, — хотя это неважно…