— Да, — согласился я, — это хитрая собачка.
В комнату ввалились двое, крестьянин среднего возраста поддерживает старенького и грузного священника. Тот задыхался, хрипел, прижимая крест на груди толстой книгой, но сразу же дотащился до ложа, почти упал на сиденье старенького кресла.
Оказывается, я в самом деле не видел и половины того, чем она могла гордиться. На меня повеяло Византией, тысячью и одной ночью, Клеопатрой и Али-бабой, рахат-лукумом и жаркими гаремами, а вино и восточные сладости подали себя прямо в бассейн с подогретой водой, где я нежился, представляя, какая снежная буря может бушевать по ту сторону стен.
— Договорим в другой раз, а то вдруг тут все без меня пожрут, надо спешить!..
— Здорово, — сказал я с нетерпением, — ну а теперь давайте о том, где она показала себя дурой… или уродиной, неважно! Ну не поверю я в такое женское совершенство! Мужчина — царь природы, это сам Господь наш сказал, и сказал, на мой взгляд, правильно.
— Так ему надо, гаду!.. Мало ли что приплод обеспечивал, но женщин наших бесчестил! В гарпий превращал!