— Может быть, пустить их впереди, пусть перебьют в первых же боях?
— И вообще, — закончил я, — все валькирии исчезли, как только исчерпалась область их применения, но ты никогда не исчерпаешь!.. Кроме того, сможешь расширить свою программу до того, что будешь делать… что-то еще.
— Ваше высочество… вас просят присутствовать на ужине.
Я пригнулся от напора ледяного встречного ветра, стиснул челюсти, пережидая смертельный холод, и начал придерживать арбогастра, когда громада разрослась так, что заслонила половину мира.
— Ничего не прикидываюсь, — вскрикнул он, — это мое лицо, оно всегда таким было и не может быть другим. Мы все сотворены одинаковыми. Мы — гонцы!
Он поклонился, взглянул на меня с осторожностью, еще не поняв, похвала в моих словах или осуждение, все-таки обо мне идет грозная слава, как о весьма воинственном и кровожадном правителе, потому я должен уважать больше тех, кто с мечом в руках раздвигает пределы своих королевств.