Я повертел в уме так и эдак ее слова, внимательно всмотрелся в ее невозмутимое лицо.
— Вот и ответ, — сказал тихо отшельник. — Тебе пора. Доразмышляешь, если удастся, в седле.
— Еще бы, — сказал я. — Вы ж борцы за справедливость, верно?.. Во-во, шире грудь и встопорщи перья! И больше огня в глазах. Старый дурак, хоть и сотворил мир, но все равно ничего не понимает, а вот вы, новое поколение, которому Он дал жизнь, все знали и понимали, верно?..
Они обе ощутили тоже нечто по моей реакции, переглядываются и перехихикиваются, густо краснея, пальцы вздрагивают и попадают мимо, что тоже бывает неплохо, иной раз еще как неплохо, однако я держался стойко, хотя и хотелось довольно захрюкать, как большому толстому кабану, которого чешут и гладят.
Впереди маркграф Джонатан Берген, рядом всадник с короной на голове поверх легкой шапочки с мехом, облегающей голову и закрывающей уши. Корона, как я рассмотрел, королевская, так что это может быть только сам король Леопольд Кронекер, сюзерен королевства Сакрант, невольный, так утверждают, союзник Мунтвига.
Мы прошли через короткий узкий зал, больше похожий на коридор, я смотрел на приближающуюся дверь апартаментов, которые я занял по праву силы, и считал секунды, когда она закроется за нами, и я дам волю своему гневу.