— Дурило! — втолковывает Птах. — Дюже злит пчелу что шерсть звериная, что человечий волос. — Все, — говорит Птах, — пойдем.
— Да, уйди ты!.. — стряхнул с руки клещом вцепившуюся жинку, и вымолвил с натугой, через себя: – Ладно!.. Уважаю!..
— Стреляют, кажись! — привстал в стременах один из казаков.
Айва сидела в карете, укутавшись с ног до головы в шубу. Судя по покрасневшим глазам, поспать девушке не удалось. Подле на сиденье лежала фляжка с коньяком. Ревин потряс – пустая…
— Шарлатанство, — недовольно проворчал тот.
— Не имею чести, — Евдокия попыталась стряхнуть господина с рукава, но тот вцепился в локоть, как клещ.