— Немой, что ль? — поинтересовался возница и, получив утвердительный кивок, предложил: – Сидай, подвезу! Я до Гавриловки, — предупредил он на всякий случай и хлестнул вожжами лошаденку: – Н-но, подруга!
— Слыхал? На фабрике поговаривают, будто полюбовник ты мой. Через то обстоятельство и управляющим стал…
— Гм, — проговорил он через некоторое время, — Дело говоришь… Говорите… Ротмистр… Прошу меня простить. Нервы ни к черту стали…
— Ваше благородие, подывытесь, якой собачий сын!..
Савка временами проваливался в тяжелое забытье, приходили ему бредовые видения. Евдокия бормотала что-то непонятное, не иначе заклинания, и голос ее держал на границе сознания, будто на водной глади, не давая погрузиться в черный омут. Сколько времени так продолжалось, Савка не знал, а только когда позвала Евдокия, похлопала по щеке, за окошком уже серело.
Обладатель котелка вопрос оставил без ответа, многозначительно оглядя продавца поверх стекол.