Бандура оказалась ничем иным, как картечницей Барановского, именуемой в просторечье "скорострелкой", новехонькой, но с пустыми патронными ящиками. Громоздкую картечницу Ревин велел взять с собой. Не бросать же, в конце концов, имущество, за которое уплачено царским золотом.
— А я тебе не супруг, чтобы ответ держать, — набычился Савка. — Сколь хочу, столько себе и гуляю…
— Это, мадам, лишнее! — нахмурился Ревин. — Вы бы лучше поесть принесли чего ни стало. Голодные мы…
— Что? — Вортош силился совладать с тяжелой головой. — Как пропала?.. Господа запалили фонарь и имели удовольствие убедиться самолично, что труп загадочного существа действительно исчез.
— Хватит, Ллойд! Умрите, как мужчина! — Фархад-эфенди поморщился. — Дикость? Средневековье? Да как угодно! Только что вы скажете, если ритуал возымеет практический эффект? Если мои предки таскались сюда не просто так, а видя неразрывную взаимосвязь между действием и результатом? Впрочем, вы уже ничего не скажете…
— Покомандовать? — Ревин усмехнулся, изогнув бровь. — Да извольте! Только учтите, господин комендант, что через час мы оставляем Хасанкале и выступаем.