— Можно ехать, что ль? — мужичок нетерпеливо поправил на плече ремень двуствольного ружья. — Засветло б добраться.
— Христом-Богом! — Васильев упал на колени и зарыдал. — Не губите! Прикажите в Сибирь, на каторгу!.. По гроб молиться стану!..
— Сатана! — выругался трактирщик. — Уж средь бела дня заявился… Стой ты!..
— А получится… когда? — прищурился Ливнев.
— Да, — кивнул Ливнев. В подробности он вдаваться не хотел.
— Слушаюсь! Мы сейчас сделаем вид что уходим, и к началу атаки выйдем на исходную.