Айва скучала в сторонке. Пусть она и принадлежала к знатному роду, но подобные светские рауты тяготили девушку, привыкшую к времяпрепровождению несколько иного толка. Ее стесняли невозможные пышные юбки, нанизанные на талию, будто на шампур, не позволял дышать корсет, придуманный, не иначе, европейскими инквизиторами. Вдобавок, из-за высоченных, призванных скрасить маленький рост каблуков, Айва переставляла ноги, будто ходули, совершенно не представляя, как станет танцевать. Эта торчащая во все стороны неловкость не могла не остаться незамеченной. Девушка ловила на себе насмешливые дамские взгляды, что уверенности не прибавляло. Еще не покидало девушку некое беспокойство. Праздничная зала неуловимо напоминала ту, в заброшенном доме. Казалось, сейчас стихнет гомон, погаснут свечи, прогорит камин, и откуда-нибудь явится черная фигура. Придет… За ней… Айва нахмурилась. Все ее бросили в одиночестве. Вортош и Йохан ангажировали партнерш и без устали кружились в танце, обнаружив изрядные способности к хореографии. Ливнев деликатно увел под ручку Лорис-Мельникова, решая какие-то свои дела. Граф теперь приходился Ливневу новым начальником и патроном, по крайней мере, официально. А с начальством Матвей Нилыч всегда ладить умел. Ревин же задерживался у портного. Дело в том, что приглашение на бал совпало по времени с высочайшим производством Ревина в генерал-майоры. Это уже Лорис постарался, отметил за ветлянскую командировку, да и Ливнев, понятное дело, возражать не стал. Теперь Ревин спешно пошивал парадный мундир. Не в сюртуке же являться на прием, в самом деле!