Наградой за спасение королевы мне стал полный ненависти взгляд Грибида. Ну как же, это ведь он должен был спасать свою прекрасную даму. Он уже даже начал произносить соответствующий геройский монолог… А тут я, презренный, влез, когда не просят.
– А убивать хорошо? – Мой вопрос был задан настолько елейным тоном, что девушка вспыхнула. – Я и не говорил, что я – хороший человек. Про хороших людей я в монастыре наслушался. А ночами – насмотрелся. Мне не понравилось. Но с тех пор я не делю мир на хороших и плохих. И не верю в слова. Я не случайно отвел вас на площадь – мне было интересно понаблюдать за вами. Теперь я хочу спросить еще раз: что вы намерены делать, и главное – как?
Мы со Шрамом сидели на живописной террасе одного из многочисленных перонских ресторанов. Стоял конец августа.
И тут случилось страшное – покосившись в который раз на мою хламиду, мне настоятельно рекомендовали переодеться. И даже предложили во что! Меня этот акт несказанно умилил, хоть я и понимал, что попросту компрометирую их своей внешностью. Так что я с благодарностью принял одежду и пообещал стараться не испортить такую вещь. Новая одежда была вполне приемлемого коричневого цвета, в отличие от светлых, преимущественно бело-голубых расцветок их одежд.
– Разумно, – кивнула королевна. Хотелось отвесить ей земной поклон и возопить что-нибудь типа «спасибо тебе, царица-матушка». Но я сдержался. Поражаюсь иногда своей выдержке.
– В общих чертах. Знаю, что король Синдар пришел к власти, перерезав всех, имеющих отношение к прошлой правящей семье, а также всех аристократов, назвал своим именем столицу и все государство и очень жестко карал тех, у кого была хорошая память и кто ненароком вспоминал прошлые названия и людей. Также провел довольно жесткую цензуру во всех летописях, попросту сжигая все, где упоминались бывшие короли и названия, то есть практически все, что содержало хоть какие-то буквы.