Иголка снова опустилась на желобки пластинки, и из решетки громкоговорителя напряженно вырвались звуки струнного квартета.
— Джентльмены, пожалуйста. Всему свое время.
Часы показывали без десяти пять. Слишком поздно, чтобы еще вздремнуть.
И свалила бы это на мучной заварной пудинг миссис Мюллет.
— Я хотел сказать, что позволил себе вольность подслушать у двери. Вы были великолепны. Просто превосходны.
Ненавижу признаваться, как это меня ранило.