Только когда я была уже на полпути к дому, меня осенило.
Единственной резкой нотой в этой умиротворяющей сцене был алый фургон, припаркованный на мощеной булыжником дорожке, ведущей к главному входу. Я сразу же признала в нем фургон мистера Гаскинса, церковного сторожа. Рядом на траве под тисами стоял сверкающий черный «хиллман», и его блестящая лакировка сказала мне, что он не принадлежит никому из Бишоп-Лейси.
— Они решили сделать это прямо сейчас, пока никто не вмешался. Мне намекнул викарий, — рассказывал Адам, перекрикивая шум открытой машины. — Я знал, ты никогда не простишь мне, если я не позволю тебе туда попасть.
Невысокий человек выключил плитку, поднял чайник и налил нам обоим немного черной, как смола, жидкости.
Теперь я была заперта в этом отсеке вместе с мужчиной. Он был так близко, что я чувствовала его дыхание. Оно пахло табаком и копченой рыбой.
— Это был заговор, — ответила я. — Член городского магистрата Ридли-Смит — зачинщик. Он использовал местных рабочих. Мистер Баттл, каменщик, — его подручный, и его помощники Томми и Норман тоже. Не знаю их фамилий. Слуга Ридли-Смита Бенсон — тоже. Они копали подземный ход в склеп святого Танкреда очень долго, возможно, годами. Пойдемте, я вам покажу, — добавила я и махнула рукой в сторону церковного кладбища. — Они копали его от старого склепа Коттлстоунов.