— Забудь о святом Танкреде, — велела Фели. — Тебя к нему и близко не подпустят.
Такое ощущение, что на меня свалилось что-то ужасно тяжелое: тяжелое, как целая вселенная, но только невидимое.
Широко расставив руки, чтобы полы моего желтого макинтоша превратились в паруса, я отдалась на волю ветра.
Снимая железные детали в каминах, важно помнить, что надо сохранять тишину, поскольку кирпич с удивительной эффективностью передает малейший звук.
Мое лицо сразу же налилось краской, и в голове начало усиливаться давление, словно в вулкане Везувии.
— Именно, — подтвердила я. — Он схватился за стеклянный манометр, и тот сломался в его руке. Шесть недель спустя в склепе он продолжал сжимать его в руке. Может быть, мысль им подал звук уходящего воздуха.