– Вы, возможно, и нечеловек, доказательства этого хорошо заметны, – он смерил взглядом крылатую огненную фигуру. – Но они по закону люди. И обязанность милиции защищать граждан России, даже таких. Вину их установит суд. Прошу вас, отойдите. – Его рука нехотя скользнула к кобуре.
То, что это не какая-нибудь чересчур экстравагантная богиня, Олег определил мгновенно. Уровень энергии «диковинной зверушки» был весьма силен, но до божественного не дотягивал на много порядков. Благо у Олега было с чем сравнивать. Да и не смогла бы богиня разгуливать по проявленному миру вот уже которую неделю. Об этих особенностях божественной физиологии Олег был весьма неплохо просвещен благодаря Гелионе.
Внезапно Олег ощутил, что его голод уменьшился. Нечто – нет, не душа, какой-то осколок из боли, страха и ненависти скользнул в ту голодную бездну, которой был он? Немного, совсем чуть-чуть, на мизерную каплю, утоляя его бесконечный голод. А вот и еще. И еще.
– Повелитель, – испуганно пискнул он, – для вас послание.
Окончив с воспоминаниями, Аталетта выглянула в окно. Темнело. На улицах города не оставалось ни одного человека. Город жил в каком-то странном лихорадочном напряжении. Мало какой смельчак осмеливался выйти с наступлением темноты. Слухи о нескольких деревнях, вырезанных подчистую мертвяками в одежде элитной гвардии, спокойствия не добавляли. Особенно самой Аталетте, точно знающей, что это никакие не слухи, а вполне достоверная информация.
– Понятно… – протянул Олег. – Ну вот. В общем, Гефест мне так прямо и заявил, что для того, чтобы иметь возможность противостоять Орхису и спасти Гелиону, я должен в течение трех месяцев возродить в себе демона. А возродить демона я смогу, только отомстив тем, кто меня убил или хоть как-то принимал в этом участие, и заодно уничтожив весь Фенриан. А, убив Орхиса, я смогу завладеть его божественной силой, которой хватит не только на то, чтобы оживить меня самого, но и еще сто человек. Тут я сразу же о вас и вспомнил. Как только из кургана выкопался, так к вам и направился.