— У меня есть идея! — заявила я. — Почему бы тебе не сыграть Токкату и фугу ре минор Баха? На полной мощности. Это прикончит маленькую тварь.
— Если то, что вы говорите, правда, — сказала я Адаму, — и окажется, что святой Танкред и правда был де Люсом, разве это не значит, что «Сердце Люцифера» по праву принадлежит отцу?
Залитый лунным светом Букшоу казался местом из грез. Проезжая по каштановой аллее, я видела, что он наполовину освещен бледным серебристым светом, а вторая половина погружена во мрак, и по Трафальгарской лужайке к востоку крадутся длинные черные тени, как будто пытаясь спрятаться в отдалении среди деревьев.
— Музыка учит. Музыка усмиряет дикого зверя, — произнес мой хозяин (или тюремщик?), и мне снова показалась, что он кого-то копирует.
Он пытается заручиться ее поддержкой, чтобы просить руки Фели? Или Даффи — его запасной вариант? В свои тринадцать Даффи была еще слишком молода для ухаживаний, но у американцев намного больше терпения, чем у нас, британцев, которые после шести лет войны хотят все и сразу, по крайней мере, как говорит Кларенс Мунди, водитель единственного такси в Бишоп-Лейси. Кларенс поделился этой информацией, когда отвозил нас с миссис Мюллет в Хинли купить новую медную печку взамен старой, которую я испортила химическим экспериментом по консервированию лягушачьих шкурок.
— Бедный Джослин! — воскликнула я. — Если твой диагноз верен, его мать страдала от отравления свинцом, а отец — прокаженный.