— «Овощи викария» — так я называю свой вклад, — продолжал он. — Кое-что, что конгрегация сможет пережевывать в течение недели, видите ли. Я подумал, что капля несерьезности должна будет пройти долгий путь, но теперь… о боже! Что только подумает Синтия?
Затем, благодаря невероятному подарку судьбы, пару дней спустя Фели, необычайно гордившаяся своими руками, оторвала заусеницу за завтраком, и Флавия оказалась тут как тут — довольно удачная острота, если подумать.
Внезапно я почувствовала себя без сил, как будто у меня из щиколотки вынули затычку и вся энергия вытекла на землю.
— Наваб не сумел сохранить порох в сухости, — объяснил Альф. — Нельзя воевать с мокрым порохом.
— Нарекаю тебя «аква флавия»! — провозгласила я.
Я осмотрелась, но изучать было особо нечего. В слабом свечении единственной лампочки над пюпитром мы с Фели казались потерпевшими кораблекрушение на крошечном плоту из света в море тьмы.