А как же остальные? Ну допустим, Вереена тоже может летать. А Бер? Она ведь этого своего поэта не бросит, скорее, будет сражаться до последнего даже в совершенно безнадежной ситуации. А по воздуху мне его не утащить – грузоподъемность не та. Да и вообще – нехорошо своих в бою бросать. Что еще я могу сделать?»
– Да? И почему же тогда эти «воители» не применялись магами, да и всеми прочими во время всяческих войн? – скептически поинтересовалась королева.
– Она такая сладкая… – мечтательно протянула Вереена. – Кстати, по поводу Ульфтара. Не обольщайся, милочка, Ариох просто дословно выполнил все условия своего соглашения с ним. И не его вина, что, пожелав покинуть Фенриан в обмен на передачу всей полученной в результате твоего ритуала силы, этот мелкий предатель не уточнил, что желает сделать это живым.
– Почему случайно? – немного наигранно изумился Олег. – Очень даже намеренно.
Со двора, где были размещены прибывшие вместе с графом Ориской гвардейцы, по мере его речи стали разноситься сильный шум и крики. Внезапно дверь тронного зала распахнулась, и в ней появился встрепанный начальник стражи в помятых доспехах.
– Переговоры организовать несложно. Присутствие коменданта – сложнее, но тоже можно. Он не из трусливых, так что если дадим подходящих заложников – пойдет. А вот приватный разговор – увы. Гейнц славится как человек принципиальный и неподкупный и очень гордится этой репутацией. Так что переговоры будут вестись совершенно открыто и в присутствии множества офицеров. Я понял вашу идею, лэр. Увы, она совершенно неосуществима. Как извещают мои агенты, он уже объявил всему городу свою позицию – стоять до последнего, и ее резкая перемена будет слишком уж заметна. Фактически в этом случае его офицеры имеют прямое распоряжение сместить его с занимаемой должности и продолжать сопротивление, причем подписанное им самим. Как сказал полковник: «На случай, если эти колдуны мне голову закружат».