Конечно, тысяча рублей за какой-то ржавый ключ — это сущая обдираловка, и у Гальяно сердце кровью обливалось из-за такой вынужденной расточительности, но ведь нужно же им как-то разнообразить свой быт!
— Не знаю, может быть ловушки какие-то срабатывают в это время.
Туча отчаянно замотал головой, скосил взгляд на «вражеский» столик.
Утро началось так же внезапно и так же гадко, как и в прошлый раз: с громкого рева Суворова «Архаровцы, подъем!». Одевались и умывались на автопилоте, а окончательно проснулись лишь у ворот.
— Старший сын, — эхом отозвался Игнат, и снова наступила долгая тишина.
— Никому не позволяй издеваться над собой. Ты понимаешь, Туча?