— Это уже кое-что, не так ли? — пробормотал он.
— Ламб поехал за ним, но начались неприятности. Тогда мы забрали фургон. Свит напугал лошадей, чтобы дать им… немного времени.
— Бесчестье! — прокаркал актер, стуча себя в грудь. — Статисты… никудышные. Мое представление… ужасное. Культурная феерия… фиаско. — Он вцепился в рубашку Темпла. — Меня забросали на сцене. Меня! Иосифа Лестека! Который правил театрами Мидерленда, словно они были его частными поместьями! — Он вцепился в свою рубашку, испачканную спереди. — Забросан фекалиями. Заменен на трио девчонок с голыми грудями. Под восторженные аплодисменты, должен добавить. И это все, чего хочет публика в эти дни? Груди?
— Кроме того, — Коска легким взмахом меча, едва не задев нос Сворбрека, указал на трупы повстанцев. — Сомневаюсь, что мы сможем получить еще какие-нибудь указания от этих троих. Жизнь редко уходит так, как мы ожидаем. Мы должны склониться перед обстоятельствами.
— Цыц, — сказала Шай. — Я возьму тридцать восемь, и хрен ты меня сдвинешь.
Лидер Людей Дракона грустно посмотрел назад. — Если мы должны драться, это будет… досадно.