— Свит? — тон Рыжей Бороды сменился с запугивающего на льстивый. — Ты Даб Свит, разведчик?
Лорсен фыркнул. — Он даже не подписан. — И он бросил документ на стол.
— Это Ламб и его дочь Шай. — Она не потрудилась поправить его ошибку. — Имя этого парня, должен признаться, ускользнуло из моей памяти …
— Я всегда говорила, что ты разновидность труса, — сказала Шай.
— Ну и состояние у этого местечка, — пробормотал Ламб.
Наемники слезли с лошадей и рассредоточились по лагерю, откапывая двери и окна, вскрывая ткань палаток, твердую как дерево, издавая крики и вопли, которые в этой зимней безжизненности звучали шумно, как битва конца времен. То, что эти отбросы были на ее стороне, заставляло Шай сомневаться, была ли она на правильной стороне; но она была там, где была. Делать все возможное из разных видов дерьма — вот история ее жизни.