Сворбрек редко видел даже легкое насилие. Диспут по поводу структуры повести между двумя его знакомыми авторами закончился весьма безобразно, но вряд ли это шло в сравнение с происходящим сейчас. Неожиданно обнаружив себя в центре сражения, Сворбрек почувствовал одновременно жар и холод. Ужасно страшно и ужасно возбуждающе. Он сторонился зрелища, страстно желая увидеть больше. Разве не за этим он пришел? Быть свидетелем крови, разврата, свирепости в их наибольшей интенсивности? Чувствовать запах опорожненных кишок и слышать звериные вопли? Так что он мог сказать, что видел это. Так он мог привнести убежденность и аутентичность в его работу. Так он мог сидеть в фешенебельных салонах Адуи, и беспечно разглагольствовать о темной правде войны. Возможно не высшие мотивы, но определенно и не самые низкие. Он не высказывал притязаний быть достойнейшим в Круге Мира, в конце концов.